Предпосылки возникновения науки управления
Развитие управления как научной дисциплины не представлял собой серию последовательных шагов вперед. Скорее, это развитие составляло несколько подходов, которые часто совпадали, а накопление научных знаний происходило по принципу спирали, когда на основе существующих знаний генерировались новые. Объектами управления выступали техника и люди. Итак, успехи в теории управления всегда зависели от успехов в других, связанных с управлением областях знаний, таких как математика, инженерные науки, психология, социология и антропология. По мере того, как развивались эти области, исследователи в области менеджмента, теоретики и практики, узнавали все больше о факторах, влияющих на успех организации. Эти знания помогали специалистам понять, почему некоторые более ранние теории иногда не выдерживали проверки практикой, и помогали сформировать новые подходы к управлению – парадигмы менеджмента.
Парадигма менеджмента (греч. Nap??eiYpa, paradeigma – пример, образец) – это основная, концептуальная модель постановки проблем и поиска методов их решения в науке управления, которая является господствующей в общественном сознании в течение определенного периода. Наука управления определяет приоритеты развития управленческих систем, методы исследований и критерии оценки для фильтрации новых идей и подходов. Накопление противоречий, несоответствие концепции реальному положению вещей, потеря актуальности критериев оценки или методов исследования приводят к научной революции, во время которой происходит смена парадигм.
Современные парадигмы менеджмента частично сформировались в начале ХХ века, хотя некоторые из них происходят со времен Возрождения, однако большее количество возникла как реакция на масштабные политические и экономические кризисы 1960-1970 годов. Формирование социально-ориентированных рыночных экономик было ответом общества на Великую Депрессию 1930-х годов и послевоенную стагнацию: рост социальных гарантий сопровождалось дискуссиями между либералами, представленными Фридрихом Августом фон Хайека, и сторонниками государственного протекционизма, возглавляемыми Джон Мейнард Кейнс. Эти дискуссии поднимали, потому что у экономистов существовали разные взгляды относительно “лучшего” способа решения социально-экономических проблем: бороться с безработицей и обеспечивать экономический рост при высоком уровне инфляции или увеличивать количество свободной рабочей силы (безработных) на рынке и обеспечивать экономический рост за счет уменьшения общественных затрат. По своей сути это была дискуссия о том, какие интересы должны доминировать: индивидуальные или коллективные (общественные), а также о том, может ли стабильное развитие общества базироваться на доминировании частных интересов его членов и способен общий вектор их хозяйственной деятельности поддерживать рыночное равновесие.
Обе стороны – и “кейнсианцы”, и либералы – принимали во внимание результаты исследований Джона Форбса Нэша, американского математика и экономиста, применил свой метод (“теорию игр”) для анализа альтернативных стратегий противников в ходе возможного ядерного конфликта. Социальная интерпретация результатов его исследования определила развитие социально-экономического управления, сформировав новую парадигму, на десятки лет вперед. Согласно ей, лучшей стратегической альтернативой в противоборстве конкурирующих сторон является отказ от любых моральных и этических ограничений. К тому же, получалось так, что поведение аморального человека, основанная на эгоистическом удовлетворении собственных интересов любой ценой, была более предсказуемой и прогнозируемой. И наоборот, учета этических и моральных норм делало модель такой, не решается. Это казалось еще одним аргументом в пользу создания индивидуализированного общества.
К сожалению, в исследованиях Фридриха Августа фон Хайека и Джона Форбса Нэша [10,68] реальная ситуация рассматривалась в крайне упрощенном виде. Первый исходил из предположения о существовании “абсолютно свободного рынка” (что-то подобного “идеального газа” в физике, который часто используется для объяснения сущности научных концепций, но не существует в действительности). Такое предположение не учитывало как глобального характера экономических отношений, с существованием различных механизмов хозяйствования в разных странах мира, так и влияния политики на экономику, а также отличной “веса” участников рынка: владелец маленькой лавки не выдержит конкуренции с гипермаркетом, так как последний может предлагать широкий ассортимент товаров и устанавливать более низкие цены, используя “эффект масштаба”.
Нэш в своей работе рассматривал случай “одноразовой игры” – это была игра на самоуничтожение, поэтому “игроки” не принимали во внимание влияние своего поведения на противоположную сторону и на третьих лиц. Доминирование интересов крупных корпораций, усиления их влияния на правительства и превращения партий в “закрытые клубы” по бизнес-интересам вызвали доминирование парадигмы “экономической эффективности” в менеджменте, которую Друкер описывал такими словами: “Менеджмент существует ради результатов, которых организация достигает во внешней среде. Менеджмент должен определять, каких результатов необходимо достичь; менеджмент имеет мобилизовать ресурсы организации для достижения этих результатов “[15]. Сегодня мы наблюдаем кризис традиционных парадигм, связанной с изменением нашего современного общества.
Опыт последних тридцати лет показал, что нельзя оценивать успех руководства компании только по параметрам экономического роста (достижение максимума прибыли, дохода и т. п.). Стратегия развития организации в новых условиях должна базироваться на принципах постиндустриального общества. Как отмечает проф. Гальчинский: “В постиндустриальном обществе сегодня экономика является непосредственной составляющей социальной сферы, (социальная сфера) не только поглощает ее результативную основу, но и определяет большую часть энергетического потенциала, ее ресурсную базу, пределы роста и развития [11]. Социальный капитал делает значимой категорию “качества жизни”, которая охватывает социальное, экологическое, правовое и экономическую среду деятельности человека. Важной задачей менеджмента является формирование новой системы экологических ценностей, поскольку экологическое рост за счет разрушения среды обитания не может рассматриваться как создание общественных благ: борьба с последствиями такого “экономического развития” потребует расходов, которые значительно превышать полученные и ожидаемые выгоды от ведения такого рода хозяйственной деятельности.
Менеджмент, как и предпринимательство, должно отвечать на вызовы, которые ему готовит общество: менеджмент должен определять проблемы и начинать их решать еще до того, как такие проблемы наберут признаков необратимых и нежелательных для организации изменений. Тот социальный капитал, который является непременным признаком существования постиндустриального общества, формируется с помощью социальных связей и доверия между членами этого общества на основе человеческого капитала. Последний отражает культурное достояние, владение которыми способствует самоорганизации людей и налаживанию каналов коммуникации между ними. При этом возрастает роль неформальных правил и спонтанных социальных связей, в основе которых формируют исторические корни, моральные принципы, нравственные убеждения, мировоззренческие конструкции и этнические ценности. Нормы и правила поведения в обществе, формализованные в виде законов и других законодательных актов, становятся дееспособными лишь тогда, когда они формируются на основе неформальных правил и связей [72]. При таких условиях менеджмент должен осуществлять формирование и отбор общественных норм поведения деструктивных отношения разрушают организацию изнутри быстрее и сильнее, чем любые неблагоприятные внешние обстоятельства.
Так, на протяжении всей истории человечества, от Древнего мира и до Нового времени, коррумпированность властных структур, взяточничество, эгоизм как основы социального взаимодействия были присущи организациям, разрушались и исчезали. Отбор не по профессиональным, а по имущественным признакам приводил к исчезновению в организации “социальных лифтов”, с помощью которых обеспечивался бы переход талантливых членов общества из одного социального класса в другой, в результате чего происходило усиление группового мышления и потеря управленческой системой жизнеспособности, и как результат – дезорганизация и деградация всей структуры. Существование “параллельных культур” и создания “мягких” правил поведения для “элиты” и жестких – для “плебса” было прямым путем к потере доверия между членами группы и обострения внутренних противоречий, в результате которых организацию раздирали изнутри конкурирующие между собой кланы.
Невозможность сведение всей сложной совокупности человеческих взаимоотношений в примитивных категорий “белое и черное” и “прибыль или убыток” понимали и пионеры капитализма, в частности Генри Форд отмечал, что “доминирование финансовых интересов уничтожает принцип служения, поскольку весь интерес направлен на получение сегодняшнего прибыли. Однако если ты служишь своему делу ради самого служения, ради удовлетворения, которое предоставляется осознанием правильности своего дела, то деньги сами по себе появляются в избытке. Жадность к деньгам верна залогом не получить их… Жадность является разновидностью близорукости “[60].
При всем многообразии подходов, претендующих на роль “новой парадигмы” менеджмента, нельзя обойти вниманием те из них, которые определяли (и определяют) принципы организации общественной деятельности и сегодня, выступая “классическими” концепциями управления современности. Перечень таких парадигм и их критический анализ приведем ниже:
1. Традиционно менеджмент рассматривается именно как “управление бизнесом”. Во многом это парадокс: Ф. Тейлор интересовался вопросами организации производства, а первое применение принципов научного управления состоялось в некоммерческой организации. Тем не менее, наиболее распространена парадигма сводится к тому, что менеджмент – это искусство управления предпринимательской деятельностью таким образом, чтобы последняя приносила большую прибыль, чем у конкурентов (критерий эффективности) и достигала определенных результатов при меньших затратах ресурсов (критерий результативности и критерий эффективности ). Эти критерии на самом деле являются ключевыми. Но при чем здесь бизнес? Речь идет об организации процесса выполнения работ и связанные с этим расходы. Отождествление менеджмента с бизнесом возникло в период после Второй мировой войны и было вызвано успеваемостью развития экономики США в этот период – попытка понять “секрет американского чуда” и привело к синтезу двух отличных по сути понятий. Стремление делать все как можно лучше и получать больше быть реализовано благодаря правильному менеджменту: именно такой была “американская мечта” – больше, лучше, богаче. Миллионером может стать каждый, надо только придумать секретный ключ к успеху; часто именно менеджмент считали таким ключом. Американская мечта быстро распространяется разрушенной войной Европе, постсоветским пространством и “третьим миром” – это “мечта о стране, где жизнь каждого человека будет лучше, богаче и полнее, где у каждого будет возможность получить заслуженное вознаграждение” [89].
Однако парадигма менеджмента как управление бизнесом сводит всю совокупность знаний и подходов по управлению организованной деятельностью людей к идеалам общества потребления – сегодня становится очевидной близорукость таких подходов и недостатки чрезмерной “экономизации” общественных отношений. Возведение знаний об управлении социотехнические системами к знаниям об управлении коммерческими организациями неуместно: управление работой людей на рыболовном траулере и группой финансовых аудиторов при проведении внеплановой проверки должны больше общих черт чем различий, к тому же, общие черты носят принципиальный смысл, а различия – эт ‘ связанные со спецификой данного вида деятельности. Таким образом, сегодня менеджмент становится знаниями по управлению организациями, а коммерческими и некоммерческими – это уже не является существенным.
2. В течение почти всего своего периода развития менеджмент был направлен на поиск единственно верного способа управления персоналом. В том, что во-первых, таким образом существует, а во-вторых, что он должен быть универсальным, были уверены все исследователи менеджмента.
Один из теоретиков современного управления, Дуглас МакГрегор (19061964) в своей книге “The Human Side of Enterprise” утверждал, что руководству приходится выбирать один из двух (поскольку их всего лишь два!) Способов управления персоналом – “теорию Х” или “теорию Y “. Первая описывала руководителя-автократа, вторая – демократичного руководителя. Однако МакГрегор считал верной именно вторую, несмотря на тот факт, что результаты социологических исследований доказывали – большинство успешных американских руководителей тяготеют к типу управления “Х”.
Еще одним распространенным представлениям было убеждение, что все те, кто работает на определенную организацию, является ее работниками. Объяснение этой точки зрения лежало бы на самой поверхности – нашим работником является тот, кто работает полный рабочий день и зависит от нашей организации, поскольку она предоставляет ему средства к существованию и возможность карьерного роста. Расширенное толкование этой парадигмы сводилось к тезису “все наши сотрудники – это наши подчиненные”. Вся эта совокупность идей, поиск уникального способа руководства, отождествление рабочих с организацией, а подчиненных – с низкоквалифицированным персоналом, возникла в начале эпохи индустриализации, когда образованные люди были редкостью и занимали высокие должности в организации, а первая волна трудовой миграции в крупные города состояла из людей, чья профессиональная квалификация была крайне низкой.
В русской армии времен Петра I уровень развития солдат был настолько низким, что для военной подготовки рекрутам, бывшим крестьянам, привязывали к одной ноге пучок соломы, а в другой – пучок сена, отдавая команды: “Сено! Солома! Левая! Права “. Еще в начале прошлого века образованным считался человек, который умел читать, писать и считать. Сегодняшний школьник проводит в школе двенадцать-тринадцать лет, причем умеет читать, писать и считать уже после первых лет обучения. А для того, чтобы считаться образованным становится нужен уже университетский диплом.
(1 votes, average: 5.00 out of 5)